Танцы против террора | «Новый компаньон»
Поделиться
Твитнуть
newsko.ru
Пермские активисты движения «Молодая гвардия» провели 31 марта митинг «Поколение против террора». Акция, посвященная недавним терактам в московском метро, как можно было бы подумать, пройдет в сдержанно-минорных тонах. Однако перед самым началом митинга случайному наблюдателю могло показаться, что он попал на молодежную танцевальную вечеринку.
Возле Пермского краевого дома народного творчества (бывший Дворец культуры фабрики «Гознак»), около входа в который выстроилась в нестройное полукаре примерно сотня молодогвардейцев, из динамиков вовсю гремела «попсовая» музыка.
Организаторы митинга обещали, что в числе участников будут известные пермские политики, депутаты Законодательного собрания Пермского края. Однако региональных парламентариев у микрофона замечено не было.
«Велика Россия, — заявил Гладнев в своей речи, — но событие, произошедшее несколько дней назад, объединило ее. Это то, что востребовано сегодня. И то, что должно формировать нашу гражданскую позицию».
«У нас с вами здесь веселая музыка, — сказал, обращаясь к молодогвардейцам Кузнецов, — но ведь здесь собрались молодые, активные люди, я посмотрел, послушал и понял, что все это — правильно! Потому что те, кто взорвал бомбы в Москве, рассчитывали, что мы будем бояться. Давайте покажем, что им нас не испугать!»
В рядах молодогвардейцев эти слова встретили реакцию бурного одобрения — восторженные крики, аплодисменты и свист.
«На самом деле, когда мы организовывали этот митинг, — пояснил собравшимся начальник регионального штаба «Молодой гвардии» Антон Маклаев, — мы рассчитывали, что он будет радужным, веселым и позитивным.
Мы собирались рассказать о планах молодежи на 2010 год. Но, к сожалению, теракт, произошедший 29 марта в Москве, внес корректировку в наши планы. Поэтому мы решили изменить формат и провести митинг против террора».
«Террористы рассчитывали, что после терактов ослабнут «чистки» на Северном Кавказе, — заявил лидер пермских «молодогвардейцев», — но зло лишь порождает зло, и «чистки» будут только усилены».
Впрочем, в немногочисленных дальнейших выступлениях собственно о проблеме экстремизма в политике, в том числе религиозного, говорилось немного, а о его корнях и причинах — вообще ничего. Ораторы призывали вступать в стройотряды, требовали не допускать «искажений» и «забвения» российской истории. Кроме этого, с трибуны прозвучало несколько песен времен Великой Отечественной войны под акустическую гитару, но плясать под них парни и девушки уже не пытались.
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.
Поделиться
Твитнуть
Архнадзор » Архив » Уроки Калашного переулка
Рустам Рахматуллин
Часть первая. Автора!
На рассвете 19 июня экскаватор обрушил фасад неорусского флигеля в Калашном переулке. История разрушения усадьбы Шаховских подходит к концу. Чем бы ни закончилось дело, пора извлекать уроки.
По какому праву?
Проект «Геликон-оперы», проект архитекторов Андрея Бокова и Дмитрия Буша, целиком принадлежит прошлому. Тому прошлому, которое закончилось 28 сентября 2010 года, в день утраты доверия президента России к мэру Москвы. Именно в эпоху Лужкова было возможно не только сочинять подобное, но и не краснея выставлять на обсуждение, и проводить через согласующие инстанции. Согласования оставались некомплектными или незаконными, но воля мэра заменяла закон и покрывала беззаконие.
Мэр мог быть инициатором проекта, но не обязательно. Архитекторы знали, какой проект может понравиться мэру, и дерзали.
Мэру нравились проекты, обходившиеся с архитектурным наследием как с сырьем, исходником для современного творчества. Так появилось перекрытие Гостиного двора, и не только перекрытие: низкое полукаре по Варварке было достроено новым этажом, чтобы сравняться с высоким полукаре по Ильинке. Так появился ресторан на заднем дворе и под двором Петровского дворца, с десятком световых фонарей – маленьких «пирамид Лувра», с подземным въездом через боковые ворота, со вставленным в задние ворота ресторанным тамбуром. Так появились купольное перекрытие двора Хлебного дома в Царицыне и кровельные завершения Большого Царицынского дворца, взятые из проекта, отклоненного Екатериной. Так появился бетонный каркас Театра балета Касаткиной – Василёва во дворе конюшен Манташевых – малоизвестного, но замечательного памятника (Скаковая аллея, 3). Произведения Кваренги, Казакова, Баженова получали «соавторов» — Ткаченко, Куренного, Андреева…
Так бывает в музыке; но оригинал музыкального произведения не страдает от соавторства.
Так бывает в театральном «капустнике», когда для смеха искажается Пушкин; но Пушкину не делается хуже. Настоящий вандализм работает с подлинником. Как если бы некто заказал автограф поэта или композитора в архиве и со словами: «Я лучше сделаю» — принялся править текст или резать его ножницами. Этот некто был бы сразу скручен и как опасный маньяк доставлен по одному из двух возможных адресов. Но именно такой правке подвергалась русская архитектура при Лужкове. На месте осуществлялся «капустник», а оригинал сохранялся в архивах, на акварелях, фотографиях и в нашей памяти.
То же самое происходит в усадьбе Шаховских. С той отягчающей разницей, что новое строительство в ней сопровождается физическим сносом. Впрочем, и это не ново. Двор Музея Пушкина на Пречистенке тот же Андрей Боков перекрывал со сносом въездных ворот. При строительстве Дома фотографии на Остоженке по проекту того же автора снесен дом историка Сергея Соловьева, в котором родился философ Владимир Соловьев. Для строительства консерваторской библиотеки тот же автор был готов уничтожить Синодальный дом – мемориал церковных композиторов — в Среднем Кисловском переулке.
Неправда, что парадный двор усадьбы Шаховских просто перекрывают: там уже не на что опирать перекрытие, половина периметра снесена. Другая половина периметра, главный дом, надстроена. К дому со двора пристраивают крытую сцену. Двор превратили в пустыню, чтобы затем превратить в яму-амфитеатр. На внутренних стенах театрального зала, высоко над ямой, рисуют аппликацию фасадов снесенных построек, причем с огромным отклонением от оригинала. Поскольку оригинал – «циркумференция» XVIII века с воротной башенкой XIX века — не позволял устраивать портал сцены и не оставлял места коробке сцены. Исчезает не только тело, но и образ памятника. Создается новый образ. «Образ входит в образ», «предмет сечет предмет».
Спрашивается: по какому праву? По какому праву современный автор так обходится со своим предшественником (к слову, это был Константин Терской, учитель Шехтеля)?
Нет такого права
Архитектурный памятник есть завершенное творение. Здесь возможен лишь один вид настоящего творчества — «ретротворчество», реставрация.
Таковы дух и логика закона. А вот его буква:
«Проектирование и проведение землеустроительных, земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных и иных работ на территории памятника или ансамбля запрещаются, за исключением работ по сохранению данного памятника или ансамбля и (или) их территорий, а также хозяйственной деятельности, не нарушающей целостности памятника или ансамбля и не создающей угрозы их повреждения, разрушения или уничтожения». (Федеральный закон № 73 «Об объектах культурного наследия…», статья 35).
Это не мертвая, но живая буква, поскольку живы и понятны дух и логика закона.
Из тех же логики и духа вытекает законодательный запрет градостроительной деятельности на территориях памятников. Градостроительной – то есть сопряженной с изменением параметров и пространственных характеристик. Изменение параметров задается градрегламентами; но Градкодекс запрещает составлять регламенты для территорий памятников. На практике это означает, что историческое домовладение находится в исключительной юрисдикции органов охраны (Москомнаследие в Москве), а органы градостроительства (Москомархитектура) не должны даже приближаться к нему.
Приближение архитектурного ведомства к памятнику и к его территории – первый признак нарушения закона. Приближение архитекторов общего профиля – второй признак. Приближение вице-мэров по строительству – третий.
Строительство театра на месте усадебного двора есть кратное изменение параметров – площади, объема, высоты. Изменение параметров Градкодекс называет реконструкцией, а Закон о наследии исключает этот вид работ на памятниках.
Реконструкция
Знаменательно, что конфликт вокруг усадьбы Шаховских достиг предыдущего, зимнего апогея тогда же, когда группа лоббистов пыталась сломать Федеральный закон о наследии. Предлагалось разрешить реконструкцию памятников и тем самым подчинить сферу наследия Градкодексу. В сам Градкодекс вносилась такая поправка:
«Реконструкция объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) — изменение параметров объектов капитального строительства, являющихся объектами культурного наследия.., их частей (высоты, количества этажей, площади, показателей производственной мощности, объема)…»
Иначе говоря, разрешалось делать с памятником все.
Отдельный интерес представляет термин «капитальное строительство», по смыслу которого памятник – завершенное творение – превращается в незавершенку.
За спиной депутата Плескачевского, внесшего поправки, стояло правительство Санкт-Петербурга — новый (после отставки Лужкова) лидер российского вандализма.
11 декабря 2010 года в Москве, Петербурге, Ярославле, Казани, Перми прошли акции протеста. Это был первый в истории страны День единых действий в защиту наследия. Экспертное сообщество сплотилось, вышло к прессе, апеллировало к президенту. «Архнадзор» пикетировал Госдуму. Тем временем петербургские градозащитники принудили администрацию Матвиенко к переговорам. Администрация отступила, поправки были переписаны, отчасти сняты. Но мало кто знает, что в те же дни Союз архитекторов России провел «научную» конференцию с главами муниципалитетов страны. Модератором дискуссии был президент Союза архитекторов, проектировщик «Геликон-оперы» Андрей Боков. Ниже – несколько говорящих цитат из официального отчета на сайте Союза:
«Основным препятствием в деле сохранения и развития исторической ткани городов и поселений участники дискуссии – практикующие архитекторы и девелоперы – считают действующее законодательство о памятниках».
«Закон полностью исключает любое новое строительство на территории памятника». ««Уличная» оппозиция, в свою очередь, выступает категорически против прикосновения к памятникам вообще, и в этом смысле нынешний закон пока на их стороне». «Участники дискуссии были единодушны в необходимости выработки компромиссного подхода к сохранению исторической среды, допускающего реконструкцию отдельных объектов».
Пассаж об «уличной оппозиции», на стороне которой закон, заслуживает особого внимания. Этот феномен существует не только в голове у Бокова, поскольку градозащитное движение не раз выходило на улицу. А выходило оно потому, что в оппозиции к закону стоял Юрий Лужков. И продолжает выходить — потому что никуда не делась кабинетная, увешенная регалиями, сытая (или, наоборот, голодная) оппозиция закону в лице «практикующих архитекторов и девелоперов». К счастью, не всех.
«Практикующие архитекторы и девелоперы» борются не просто за право прикосновения к памятнику. Они борются за право вторжения в тело и на территорию памятника, за право его искажения и даже сноса.
И за то, чтобы это право принадлежало архитектору общего профиля. Поскольку архитектору-реставратору оно ни к чему.
Приспособление и приспособленцы
Градозащита никогда не утверждала, что к памятнику нельзя прикасаться. Можно и нужно. Кроме реставрации, ремонта, консервации закон допускает «приспособление памятника к современным условиям». И не просто допускает, а предписывает его – это часть работ по сохранению памятника.
«Сохранение объектов культурного наследия» — целый раздел Закона. Сохранение — не просто сбережение, оно предполагает активное действие. В доме может появиться, например, инженерный узел, а к нему — технический подвал. По мысли законодателя, памятник приспосабливается к собственной, а не к чужой жизни. И это опять-таки не мертвая буква, а живая и ясная мысль. Кому нужна большая площадь здания, тот должен искать здание большей площади, только и всего. Памятник берется не на вырост, а как есть.
Обычная «шапка» работ на памятнике – «реставрация с приспособлением».
В этой паре именно реставрация выступает в именительном падеже. На практике в именительном падеже — генеральным проектировщиком — все чаще выступает «практикующий архитектор», то есть архитектор без реставрационной лицензии. Формально, юридически, такой архитектор осуществляет собственно «приспособление». На практике он ведет реконструкцию и капитальное строительство.
В этой схеме архитектор-реставратор оказывается суб-проектировщиком, человеком на подхвате. Именно так было в Гостином дворе, в Петровском дворце, в Царицыне. Двадцать лужковских лет реставраторы мирились – и продолжают мириться – со своим унизительным положением. В усадьбе Шаховских на подхвате у боковского института «Моспроект-4» оказался институт «Спецпроектреставрация» во главе с Юрием Калиниченко. Более двух лет эти люди, реставрируя главный дом, наблюдали за его надстройкой, за сносом остальных частей усадьбы — и ни разу, даже в новых политических обстоятельствах, не возвысили голос в защиту памятника.
…Постановление Лужкова о Геликон-опере называлось: «О реставрации и реконструкции усадьбы Глебовых-Стрешневых-Шаховских…» Незаконно, зато честно.
Во второй редакции «реконструкцию» повсюду в тексте заменили «приспособлением». Только в «шапке» забыли заменить. Это не анекдот. Переписали еще раз. Несколько дней назад – продлили за подписью Собянина. А в самом проекте не изменилось ничего.
Полный снос флигеля в Калашном переулке, состоявшийся 18-19 июня, был предусмотрен с самого начала.
Продолжение следует
Дополнение. «Ночь длинных ковшей» — удар по «градостроительной революции» Собянина: заявление общественного движения «Архнадзор».
Использована акварель Лва Кубланова «На Большой Никитской» (из коллекции Андрея Чернихова), фотографии А.Можаева, Н.Самовер, Е.Орловой.
Распечатать статью
Опубликовано
20 июня 2011 в 15:49. Рубрики: Городская трибуна.
RSS лента комментариев к этой записи.
Вы можете оставить комментарий, или трекбек с Вашего сайта.
Автомобиль протащили под полуприцепом на много миль по межштатной автомагистрали Канзас-Сити
автор: Брайан Дулле, Джон Пепитоне
Опубликовано:
Обновлено:
ЛИВУД, Канзас — Новое видео, выпущенное в четверг, запечатлело восьмимильную поездку одного водителя под полуприцепом.
Видео раннего утра среды. Водитель проскользнул под полуприцеп, а затем застрял под ним на несколько миль вдоль межштатной автомагистрали 435.
Вытащить кого-то из машины, застрявшей под прицепом грузовика, не так уж и необычно. Пожарные говорят, что это случается чаще, чем вы думаете.
Бригады MoDOT приступают к замене неисправных светодиодных уличных фонарейКогда в среду утром спасатели увидели компактный автомобиль Kia, застрявший под прицепом большого грузовика, они сразу поняли, что это не обычная авария.
«Было немного сложно собрать воедино то, что произошло, — сказал начальник пожарного батальона Олате Шон Брукс. «Мы знали, что что-то просто не складывается. Но опять же, до этого момента она пережила такое травмирующее событие, она не могла точно сказать нам, пока мы не смогли ее вытащить, что произошло».
28-летняя женщина из Канзас-Сити рассказала Бруксу, что она врезалась в трейлер грузовика и застряла под ним на шоссе I-435 и Стейт-Лайн-роуд, почти в 8 милях от того места, где спасатели использовали специальное оборудование, чтобы срезать дверь в ее машину и вывести ее.
Троих подростков обвинили в вандализме в средней школе Голубой долиныРадиопередача, записанная Broadcastify, привела к месту происшествия спасательные бригады со специальными инструментами для эвакуации после того, как другие водители вызвали 911, чтобы предупредить полицию о том, что машину тащили по шоссе сразу после 3:30 утра в среду.
Брукс говорит, что единственной задачей пожарных было освободить застрявшую женщину, хотя они и не понимали, как она туда попала.
Фото любезно предоставлено: Ливуд, Полицейское управление Канзаса «Количество снежного покрова внутри машины, откуда вылетели окна из-за того, что она проехала 8 миль по дороге, и она была такой же холодной, как и все эти вещи, мы смогли выяснить это позже», — сказал он.
Брукс называет замечательным тот факт, что никто серьезно не пострадал, особенно потому, что линия крыши автомобиля частично обрушилась, и автомобиль мог вырваться из прицепа, когда его тащило на большой скорости.
Пожарные говорят, что они не удивлены тем, что водитель грузовика так и не осознал, что попал в аварию, потому что скользкое дорожное покрытие в то утро резко уменьшило трение, которое обычно создает автомобиль.
Copyright Nexstar Media Inc., 2023. Все права защищены. Этот материал нельзя публиковать, транслировать, переписывать или распространять.
Просмотреть все лучшие отзывы
Главные новости
Больше историй
FOX 4 Канзас-Сити WDAF-TV | Новости, погода, спортивное видео
Дочь матери, убитой в проезжей части KCK, высказалась
Что делать, если вы подозреваете выдачу себя за полицейского, когда …
Overland Park начинает удалять ясени вдоль улиц
В Миссури рекордные цифры по продажам каннабиса
Поклонники взвешивают варианты поездок, поскольку KU собирается соревноваться в …
Unleashed Pet Rescue, чтобы перестать брать животных посреди …
Нет обвинений в стрельбе полицией Канзас-Сити Малкольма …
Общественный центр крови находится в чрезвычайной ситуации с кровью
Девелоперы начинают проект Rock Island Bridge
Округ Джексон обсуждает процесс оценки имущества
Мать подростка KC, найденного в Гладстоне, высказывается после …
Матч между штатом Айова и штатом Канзас привлекает большое количество зрителей к Большому …
Больше видео
Еще от FOX 4 Kansas City WDAF-TV | Новости, Погода, Спорт
Актуальные истории
Посмотреть все новости
События района Канзас-Сити
Просмотреть сначала все цифровые
Вождение грузовика и вождение автомобиля
Вождение есть вождение, верно? Неправильный.
Хотя они разделяют дорогу, разница между вождением легкового автомобиля или легкого грузовика и вождением полуприцепа огромна, и то, что вы освоили вождение в качестве гражданского, не означает, что вы можете сесть за руль полуприцепа. и взять на себя, не пропуская удар. Изменения в управляемости, высоте и обзоре делают вождение полуприцепа по сравнению с вождением автомобиля автомобильным эквивалентом дня и ночи.
Лицензия
Одна вещь, которая должна отговорить обычного водителя от мысли, что он может сразу освоить грузовик, заключается в том, что по закону это невозможно. Стандартные водительские права распространяются на легковые автомобили, фургоны и легкие грузовики, но не на автобусы, полуприцепы или 18-колесные транспортные средства. Чтобы легально управлять одним из этих транспортных средств, вам потребуются коммерческие водительские права или CDL. Для получения CDL требуется больше, чем регистрация часов и сдача дорожного теста; вам нужно будет пройти несколько курсов и экзаменов, прежде чем вам можно будет доверить больший набор колес и больший набор обязанностей.
Размер и вес
Одного размера и веса полуприцепа по сравнению с обычным четырехдверным седаном достаточно, чтобы превратить его в лошадь другого размера и веса. (Цвет может остаться прежним.) Отсюда простая физика; большему и тяжелому объекту потребуется гораздо больше времени, чтобы остановиться, а это значит, что вам придется получить совершенно новое ощущение торможения. Преодоление пересеченной местности, такой как холмы и скользкие дороги, также сложнее за рулем большого автомобиля и требует даже большей осторожности, чем в обычном автомобиле.
Повороты
Если вы когда-либо застревали за полуприцепом, вы читали табличку на задней части прицепа, предупреждающую о следовании за автомобилем из-за характера его широких правых поворотов. Когда вы тянете за собой прицеп, левый и правый повороты становятся более сложными. Как и в случае с торможением, научиться поворачивать за рулем полуприцепа сродни обучению вождению заново.
Слепые зоны
В школе для водителей вам каждый день напоминали о необходимости проверять зеркала и слепые зоны каждый раз, когда вы подаете сигнал поворота.